Бобр
Плотина бобра
Речной «инженер»
В психологии есть такое понятие - антропоморфизм. Так называется наша склонность приписывать своему живому и неживому окружению специфические человеческие свойства. Все мы сталкиваемся с его проявлениями - в сказках, в баснях, в разговорах. Дети в младших классах знают о попрыгунье-стрекозе и о коте учёном - а это и есть проявления антропоморфизма. Хочется верить, что в его основе лежит неосознанное понимание: человек есть часть природы; то, что свойственно ему - свойственно и другим существам. Наделяя пчелу трудолюбием или мотылька трепетностью, мы поневоле начинаем относится к ним лучше.
Благодаря антропоморфизму, в основе которого лежит наблюдательность и щедрая человеческая фантазия, за бобром закрепилось прозвище «инженер». Да, грандиозные, относительно их небольшого роста, постройки есть у муравьёв, термитов, пчёл - но они лишь трудяги-строители; муравей, который тащит высохшую сосновую иголку, не задумывается о том, как и зачем она будет применена. Бобр же - пример не только трудолюбия, но и изобретательности. Работая, он может перепробовать несколько вариантов: из-за бурного течения не получилось сделать одну плотину - ничего страшного, можно попробовать сделать сеть из нескольких маленьких плотин. Если есть решение - бобр его найдёт. Действительно, «инженер». Самое впечатляющее доказательство - в Америке есть бобровая плотина длиной 652 метра. Вдумайтесь, 652 метра плотины, при строительстве которой не погиб ни один бобр, не была затоплена ни одна деревня, не было нанесено никакого ущерба экологии. Масштабы, конечно, не сопоставимы, но знаменитая Братская ГЭС длиннее всего на 272 метра - примерно на треть.
Но это рекорд. Стандартные бобровые постройки делятся на четыре вида. Первый вид - бобры делают норы; вход обязательно под водой - так безопаснее, ну или бобрам так кажется уютнее и интереснее. Норы очень просторные - если какими-то неведомыми путями вы там окажетесь, то не почувствуете тесноты. Ещё бобры строят хатки. Строят они их из веток и земли; вход в хатку также находится под водой - бобры верны своим привычкам. Между своим жильём и местами работы бобры проводят каналы, по ним они переплавляют строительный материал, быстро добираются до нужного места, ну или просто гуляют - это третий вид построек. О четвёртом - плотинах, уже было упомянуто. Зачем бобры строят плотины? Для того, чтобы сделать запруду. Зимой, когда вода замерзает, бобрам нужен водоём достаточной глубины - чтобы не промерзал до самого дна, чтобы можно было плавать по своим хозяйским бобровым делам под толщей льда. В целом, комплексность и осмысленность бобровых построек вызывает уважение. А то, что их постройки положительно влияют на экосистему, это уважение только усиливает. В местах появления запруд становится чище вода, лучше размножается рыба, более комфортные условия для птиц. В бобровых жилищах часто вместе с хозяевами селятся ондатры и выхухоли. Удивительный пример незлобивости.
На свою беду это умное, трудолюбивое, полезное животное оказалось ещё и красивым. Бобров издревле убивали ради их меха. Это привело к тому, что в 1917 году на всех необъятных русских просторах осталось меньше тысячи особей. Лапы, способные перетащить камень, направить поток, выкопать удобную нору, оказались неспособны защитить своего хозяина от стрелы или пули.
К счастью, сейчас ситуация иная. В 1922 г. охота на бобров была запрещена. А в 1927 г. начались попытки их расселения. Многолетняя масштабная работа, направленная на восстановление бобровой популяции - ещё одна страница в истории взаимоотношений человека и природы, причём одна из самых лучших страниц.
На данный момент охота на бобров снова разрешена, но судьба популяции не пущена на самотёк - ведётся широкая деятельность по их защите, создаются особо охраняемые природные территории. Так в Красноярском крае действуют Мало-Кемчугский, Кемский и другие заказники, направленные на сохранения этого вида животных. Официальная формулировка гласит, что эти заказники были созданы «в целях сохранения, восстановления и воспроизводства речного бобра». За этими словами - жизнь для многих и многих животных. Полезных, миролюбивых, красивых животных. Жизнь, а не смерть.
И, учитывая то, что в настоящий момент функции этих заказников расширены, акклиматизацию европейского подвида речного бобра можно считать успешной. И это не может не радовать.
Роман Марясов,
практикант отдела экологического просвещения
КГКУ «Дирекция по ООПТ»
